Григорий Речкалов родился в небольшой деревне Худяково (сейчас поселок Зайково) в 150 километрах от Свердловска. Когда ему исполнилось 14 лет, семья перебралась в областной центр. Там мальчишка поступил на учебу в аэроклуб. 
СССР, Великая Отечественная война,
— Чтобы его приняли, Гриша прибавил себе два года, указал, что родился не в 1920-м, а в 1918-м, — рассказывает Михаил Корпеев, методист отдела по патриотическому воспитанию Зайковского дома культуры. — Ему поверили, ведь он в юности выглядел старше своих лет.
А в 17 лет Григорий поступил в Пермскую военную школу летчиков. Еще спустя два года талантливого молодого пилота должны были распределить в 55-й авиационный истребительный полк. И вдруг на летной карьере едва не поставили крест медики.
— На врачебной комиссии вдруг выяснилось, что Речкалов страдает дальтонизмом, то есть не различает цвета. Его забраковали, — продолжает Михаил Евгеньевич. — Но когда началась война, его вызвали в военкомат и сразу дали направление в летную часть. Речкалов удивился: «Так меня же списали!» «Вражеский самолет от своего отличить сможешь? — спросили его. — Значит, годен». Летчики тогда были очень нужны на фронте.
Посадка носом в землю
В авиаполку Речкалову выдали истребитель И-153, на хвосте которого синей краской было выведено число 13. Летчик уверял, что цифра эта несчастливая только для врага, и доказывал слова делом — уже через пять дней после начала войны он сбил первый фашистский истребитель. Правда, потом машина его все-таки подвела — во время полета отказал мотор. Но Речкалов умудрился посадить неисправный самолет… носом в землю!
После этого случая едва не погибшего пилота пересадили на «Ишачок» — истребитель И-16. Однако и он оказался невезучим. Сбив два немецких самолета, Речкалов и сам едва не был сбит в воздушном бою.
«Я вышел из атаки и начал перестраиваться, но тут появились «мессершмитты», — написал Григорий Андреевич после войны в мемуарах. — Я заметил только пару. На какую-то долю секунды замешкался, выискивая в небе других, и в этот момент в кабине что-то треснуло. Грязный дымок мелькнул перед глазами, но мотор тянул ровно во всю мощь в тысячу лошадиных сил. Заметил, что мои очки забрызгивает чем-то темным. Неужели пробит маслобак? Я глянул в кабину и не поверил. Половинка перебитой правой педали валялась на полу в маслянисто-бурой луже. Нос сапога, наполовину развороченный, представлял собой месиво из кусков кожи и крови».
Пока товарищи сражались с немецкими пилотами, Речкалов боролся со своим самолетом. Из-за большой потери крови продолжать бой он уже не мог, поэтому решил вернуться на аэродром взлета.
«Впереди показался широкий, глубокий овраг, по дну которого мчались потоки мутных вод. Нырнул в него, но было уже поздно — враги заметили мой «Ишачок», — вспоминал Речкалов. — Они долго приспосабливались, чтобы удобнее клюнуть сверху. Мой истребитель мчался по дну на максимальной скорости. С непостижимой для меня молниеносной реакцией выписывал он все изгибы, проделывал поистине акробатические трюки, проскакивая под перекинутыми через овраг проводами. Долго ли, коротко длились те 10 — 15 минут. Когда они отстали, я обмяк от слабости. В ушах звенело. Теперь уже всеми действиями руководил не разум, а привычный, сотни раз повторенный обычными полетами автоматизм. Шасси вышло, казалось бы, без моего участия. Аэродром словно сам набежал на меня. «Санитарку! Санитарку!» — разнесся по аэродрому голос и замер. Меня понесло в глубокую бездонную яму».
Выдрессировал «Кобру»
Рана оказалась настолько серьезной, что в госпитале Речкалова оперировали трижды. Впрочем, это не помешало вернуться в строй. Правда, доверять хороший самолет человеку, только что выписавшемуся из больницы, авиационное начальство не захотело. Речкалова отправили в запасной полк, укомплектованный одними лишь старыми У-2. Машина настолько не понравилась асу- истребителю, что он сразу же потребовал самолет «посерьезнее». Вдоволь наругавшись со штабными, Григорий получил-таки маневренный Як-1. На нем Речкалов отправился на Южный фронт, где подтвердил статус аса, сбив еще четыре немецких самолета.
Но скоро Григорию пришлось распрощаться и с «Яком». Новым самолетом, который ему пришлось освоить, стала полученная по лендлизу американская «Аэрокобра». Кстати, в самих США эту боевую машину не жаловали: она часто срывалась в штопор. Но нашим летчикам самолет пришелся по вкусу.
— Речкалов отмечал оригинальную конструкцию «Аэрокобры» и то, что мотор у нее находится за спиной пилота, а не перед ним, — объясняет директор музея летчика Речкалова в поселке Зайково Елена Елизова. — Еще его поразил хороший радиопередатчик. Летчики во время полета наконец-то смогли координировать действия, разговаривая по радиосвязи, словно по телефону.
За штурвалом «Аэрокобры» истребитель Григорий Речкалов бил фашистов на Кубани, едва ли не в каждом воздушном бою уничтожая по вражескому самолету, а то и сразу по паре.
В конце Великой Отечественной войны Григорий Речкалов стал дважды Героем Советского Союза и «дорос» до командира авиаполка. После войны летчик-герой продолжал служить в Военно-воздушных силах. В запас ушел в 1959-м. Несмотря на тяжелые фронтовые ранения, Григорий Андреевич дожил до 70 лет.
Екатеринбург
Автор: Данил Свечков
Оставить комментарий