В прямом эфире радио КП полковники Виктор Баранец и Михаил Тимошенко спорят, может ли демократическая власть в стране привлекать все российские СМИ для проведения информационных операций.
В. Баранец: – Вы находитесь в поле информационной войны. Она никогда не прекращается. Та информация, которую вы слышите, является частью психологических, идеологических, пропагандистских направлений. Это сражение за умы, за идеи, за позиции. Мы хотим пригласить вас к разговору – хотим вспомнить чеченскую войну, первую и вторую, а также грузинскую. Какие-то странные вещи тогда происходили: нас всех убеждали, что Удугов выиграл у гигантского информационного комплекса России. И что меня больше всего поражало: многие средства массовой информации – российские, московские – стреляли в спины российским солдатам и офицерам. И тогда я впервые задумался: а что происходит у нас на этом информационном фронте? О каких вопросах мы приглашаем поговорить? Почему так успешно НАТО при проведении операции в Ираке, Афганистане, Ливии? Сейчас и Сирия находится в эпицентре натовской информационной войны. Почему они так успешно ее ведут, чему нам учиться и почему многие российские журналисты – то ли бесплатно, то ли по дурости – участвуют в информационных войнах НАТО? То есть льют воду на мельницу блока.
Когда мы готовились к передаче, в блоге сделали объявление, и один из читателей сказал: «Пока американцы не будут ездить на наших авто, японцы работать на наших компьютерах, Россия будет проигрывать информационные войны». Есть над чем подумать. И последний вопрос, который меня мучает: может ли демократическая власть в стране привлекать все российские СМИ для проведения информационных операций? У нас же демократия, даже ее разгул. Я слышал, что когда в средствах массовой информации говорят: «Давайте поучаствуем в информационном наступлении на супостата», наши некоторые свободные редакторы телевидения, радио отвечают: «А сейчас демократия – мы какую позицию хотим, ту и занимаем. А какая государственная линия, об этом не думаем».
М. Тимошенко: – Информационные войны велись всегда. Но с появлением телевидения и радио расширился фронт досягаемости и объем. С кого будем начинать? С доктора Йозефа Геббельса? Наверное, нет. Холодная война вся была информационной. И когда я сегодня думаю, как вел ее Советский Союз по сравнению с теми, кто сегодня ее ведет – это все равно, что сравнивать академика с выпускниками коррекционной школы. Потому что если ты руководишь чем угодно в стране, первое, что нельзя делать – нельзя подставляться. Посмотри: что было неясно с этими девицами из «Пусси Райот»? Они принадлежали к группе «Война». Чем она прославилась, вернее, чем ее прославила наша пресса? Они тогда даже премию получили. Это была инсталляция: «Член в плену у ФСБ», – когда известный орган был нарисован на подъемном полотне одного из мостов в Санкт-Петербурге. И им за это премию дали. И началась раскрутка этой группы. Ну, хорошо, девицы безбашенные – учинили скандал в храме Христа Спасителя.
В. Баранец: – А до того еще в музее было…
М. Тимошенко: – Да, до того было в музее. Если вы уж позволили им распоясаться…
В. Баранец: – Там Толоконникову беременную на карачки ставили.
М. Тимошенко: – Да. Если вы им позволили распоясаться и хотите их примерно наказать, вы соображайте, что у вас одновременно на руках дело Мирзаева – там человек убит. А сейчас вы попали в патовую вилку: этих нельзя давить дальше, Мирзаева нельзя выпускать. Его можно выпустить из зала суда по тому, что ему вменяют. А дальше что? Дальше начнут разыгрывать карту Мирзаева и националистическую карту информационной войны.
В. Баранец: – Говорили, что надо бы дать условный срок. Кстати, как ты относишься к тому, что премьер комментирует решение суда? Это не вмешательство?
М. Тимошенко: – Это юрист. А я нет, потому не понимаю. Вот вспомним, тот член в плен попал при нашем премьере, когда он был президентом. Он же не перестал быть юристом. Как можно было допустить ситуацию, чтобы за это была вручена премия? А теперь, после того, как все произошло, волна «Пусси Райот» покатилась, – и мадам Клинтон в климактерическом припадке набросилась на Путина. Это такой знак: все клюем Путина. Почему Путина?
В. Баранец: – Хорошо, что он дистанцировался от этой мрази. Он сказал: «Я не хочу это комментировать». Хотя его вынуждают.
М. Тимошенко: – Кто выпустил джинна из бутылки, тот и должен отвечать.
В. Баранец: – Догадки есть.
М. Тимошенко: – Это я к тому, что единого центра, который бы руководил у нас информационной войной, явно нет.
В. Баранец: – Да, его нет. Мы с тобой и раньше размышляли: у нас есть управление экономической безопасности, есть информационной безопасности – это все в Совете безопасности.
М. Тимошенко: – Центр информационной безопасности и войн был в Академии Генштаба. Но его раскассировали.
В. Баранец: – Но согласись: что касается боевых информационных операций – это военный сектор. Это на случай: перед войной, во время войны. Нельзя же заставлять гражданских людей, когда информационная война должна строиться в условиях Генштаба – она же должна строиться на разведданных. А мы в цивильных пиджаках – те, кто в этом разбирается.
М. Тимошенко: – Когда в 70-х годах Советский Союз организовал в Европе с помощью активных мероприятий антивоенную кампанию, в том числе с участием «кровавого KGB», чтобы американцы убрали свои липкие лапы от Советского Союза, – такую волну антивоенных настроений подняли! Потому что иначе у нас шарахнут ракеты. Втемную даже использовали журналистов.
В. Баранец: – Я мечтаю о том времени, когда мы с тобой, допустим, будем сидеть в центре Нью-Йорка, у нас будет своя русская радиостанция, и мы день и ночь будем поливать Обаму. И вся американская оппозиционная грязь, которая только будет существовать на том континенте, будет литься на континент Соединенных Штатов через нашу с тобой радиостанцию. Как ты думаешь, мы долго там проработаем?
М. Тимошенко: – Потому что нет ни одной другой радиостанции в Штатах, которой бы это было позволено.
В. Баранец: – Да. И если там покритикуют президента…
М. Тимошенко: – А у них свобода слова записана в качестве поправки в Конституцию. Но кто смеет поднять лапу на американскую Конституцию?
Звонок, Андрей: – Полковник Баранец, слишком много вы эмоций выдаете, когда вам задают вопрос о доверенном лице Путина.
В. Баранец: – А вы спросите меня про доверенное лицо Баранца до Путина.
Андрей: – Вменяемым людям и так понятна ваша мотивация, они прекрасно понимают, что и как.
В. Баранец: – А я вам рассказывал о своей мотивации?
Андрей: – Практически в каждой мотивации.
В. Баранец: – Я же не говорю, почему вы голосовали за Жириновского.
Андрей: – Но поговорим об армейских реформах. Практически всем силовикам запретили общаться с прессой. Единственные люди, которые представляют себе ситуацию в войсках – это вы. Вы часто говорите, что вам приходит много жалоб: по интернету, письма, по телефону. Может быть, вы с Тимошенко каждую неделю подбивали бы статистику по жалобам и нам бы говорили в эфире: количество таких-то жалоб увеличилось или возросло.
В. Баранец: – Очень дельно.
М. Тимошенко: – Очень хорошее предложение.
В. Баранец: – Я буду готовиться.
Андрей: – Еще можно эти жалобы разграничить по конкретным вопросам.
В. Баранец: – Да, жилье, зарплата.
Андрей: – Больше нет каналов информации по теме вашей передачи, откуда можно что-то более-менее достоверно узнать. А вам люди доверяют.
М. Тимошенко: – У нас в основном письма о том, в чем нас ущемили, ущучили, недодали, обманули. А мне очень интересно, и Виктору тоже: а что изменилось в боевой подготовке войск? Она интенсифицировалась? Изменилась по направленности? Все, кто нас слышит, ответьте на адрес Баранца: что происходит с боевой подготовкой сегодня, и как она изменилась за четыре года реформы.
В. Баранец: – Прежде всего, мы обращаемся к тем, кто служит.
Андрей: – Может, поступает новое вооружение в войска: новые танки, БТР, самолеты. По телевизору показывают, что все нормально. А может, ничего и не поступает.
В. Баранец: – Мы будем с Тимошенко говорить всю правду. У меня, начиная с января месяца, редакционный подоконник представлял собой полуметровый сугроб жалоб на задержку денежного довольствия. Вы помните, почему я с этим вопросом обращался к Путину, писал не однажды. Сейчас приятная вещь: у меня слой жалоб на неполучение денежного довольствия занимает, может, полсантиметра. А было раньше полметра. Вот видите, что-то произошло.
М. Тимошенко: – Виктор прав: что-то произошло. Вопрос, на какой стороне. Либо наладился поток денег в сторону их получателей, либо получатели уже изуверились в том, что можно достичь правды и перестали писать и жаловаться.
В. Баранец: – Я считаю, что когда Президент три раза подряд тыкает фэйсом Министра обороны, чтобы он наладил нормальное финансирование армии – это недопустимо.
М. Тимошенко: – В нормальной стране президента приглашают, чтоб он кнопку нажал.
В. Баранец: – Или расписался там, где ему покажут.
М. Тимошенко: – А тут получается, что он кнопку нажимает раз за разом, а результата нет.
В. Баранец: – После нагоняя что-то наладилось.
Андрей: – По поводу информационных войн. Много современных писателей, например Пелевин, описывают мир будущего. И понятно, что те войны, которые велись 30–50 лет назад, уже не будут вестись свободным миром, так называемым демократическим. Они уже на другой стадии. И, конечно, здесь основное – информация, ее подача. Ваша роль, корреспондентов, колоссальна. Вы люди старой закалки, и поэтому вам доверяют. Я вам доверяю и вас часто слушаю.
Звонок, Юрий: – В Интернете есть не только фронт Запада, который хает Путина. Но также прорывается и голос самого Путина и его сторонников. Все популярно объясняется, почему нет возможности так отрегулировать ситуацию, чтобы и телевидение начало на нас работать, и радио вещало. Все СМИ, в том числе ваша радиостанция, работает в сторону Запада. Я перестал слушать вашу радиостанцию месяца два, перешел на другие радиостанции, потом вернулся сюда. Вектор понятен. Ваше выступление в сторону армии – сознательно или несознательно – тоже льет воду на эту войну: что все плохо. Побольше бы положительных новостей.
М. Тимошенко: – Замечательно! Так сообщите нам положительные новости.
Юрий: – Положительная новость в том, что люди начинают потихоньку соображать: а кто эту ситуацию устроил, кто Россию продал, кто такой Ельцин, как это организовано.
В. Баранец: – А мы с Тимошенко не говорим, кто Россию продал, кто такой Ельцин? Мы тысячу статей написали, да еще и книги.
М. Тимошенко: – Это и есть положительная новость – что в России все предатели, распродаватели?
Юрий: – Положительная новость, что люди поняли, кто пытается вытянуть страну, а кто пытается ее загнать обратно во времена Ельцина.
М. Тимошенко: – А кто пытается загнать во времена Ельцина?
Юрий: – Администрация США. Но за ними тоже люди стоят.
В. Баранец: – Я живу на Рублевке, там на лавочке сидят пьяные пенсионерки. Они со мной каждый вечер здороваются и говорят, что Россией рулит вашингтонский обком. Мне кажется, что с этих лавочек такие разговоры. Если мы с Тимошенко говорим о проблемах, то, значит, мы не меньше вашего переживаем за армию, хотим, чтобы этих проблем не было. Если вам кажется, что мы льем воду на мельницу Запада, – давайте факты.
М. Тимошенко: – О предмете обсуждения. Информационная война сродни рекламе. Разница только в том, что атакуются во время войны в первую очередь лидеры страны. А второе – что для всех остальных внедряются и внушаются чуждые цели. То есть работа строится по принципу: милый Вася, я снялася в платье светло-голубом. Но не в том, в каком хотела, а в котором ты велел.
Звонок, Михаил: – По поводу информационных войн. Вспомните историю 30-летней давности с Олегом Битовым, когда он год провел в Англии. Почему никто ничего не вспоминает? Тишина. А ситуация похожая: было покушение на Иоанна Павла II. При помощи нашей газеты там кто-то пострадал в Англии. Это об успешной информационной войне. Но у нас освещалось достаточно слабо.
М. Тимошенко: – Да что там Битов! 4-го числа был праздник глухонемых. То есть сотрудников и офицеров – специалистов ядерного обеспечения. Вы можете назвать средство массовой информации, которое бы об этом упомянуло?
В. Баранец: – А у меня в тот день был день демократических журналистов.
М. Тимошенко: – Зато сегодня все поздравляли с днем парикмахеров. Когда у нас было только полдюжины ядерных бомб – за это отвечали несколько генералов. Возникает вопрос: сколько у нас осталось ядерных боеприпасов, если за все отвечает один полковник? А это ядерное оружие и есть гарант нашей суверенной демократии.
В. Баранец: – Если непрестанно хулить Сердюкова, армию, реформы – разве нас не признают тупыми?
М. Тимошенко: – Нельзя не говорить о плохом. Потому что если не будешь говорить, то этого вроде как и нет.
Звонок, Андрей: – Я за вас. Потому что если мы не будем вскрывать эту грязь…
В. Баранец: – Так говорят, что мы на Запад работаем, когда вскрываем грязь. И пусть у нас 10 спутников улетело в море – зато мы базу на Луне построим лет через 40.
Андрей: – Это напоминает время перед войной 41-го года. Что мы конницей всех порубим. Насчет информационной борьбы. Вспомните, какую волну подняли общественность и центральные каналы по поводу списка Магнитского… Если общественный журналист начинает очень копаться в тех или иных делах, – возьмем Сирию, – естественно, он выйдет на ту или иную страну. А эта страна находится в составе НАТО. И начинают говорить: «Через Турцию идет война, разжигание». А потом этот человек не получает шенгенскую визу. И журналист думает: «Я сейчас угоден власти – все хорошо. Поссорюсь с Западом, а власть изменчивая: я и дома никому не нужен, и шенгенскую визу не дадут».
М. Тимошенко: – У меня встречный вопрос. Вы назвали журналиста, работающего в интересах России. Или старающегося быть объективным. А как вы думаете, почему многие российские СМИ в 1-ю чеченскую стреляли в спины нашим войскам? Была девушка, она доказывала, что моджахеды такие сладкие. А когда они ее к себе загребли, и она коготками рыла ямку для справления надобностей, после этого сразу разуверилась в их прелестях.
В. Баранец: – Возьмем Ливию. Некоторые центральные газеты…
М. Тимошенко: – Почему наша пресса работает против интересов России?
Андрей: – Может, эта пресса надеется в дальнейшем уехать из России? И боится не получить визу.
М. Тимошенко: – Им жить-то надо сегодня, и деньги получать сегодня.
Звонок, Андрей: – Я недавно звонил Роберту Шлегелю из «Единой России», предлагал запретить информационное оружие, направленное против России. А как вы считаете?
В. Баранец: – Как вы себе это представляете?
М. Тимошенко: – Как можно запретить информационное оружие, направленное против России, за рубежом?
Андрей: – Блокировать доступ.
В. Баранец: – А как вы «Рейтер» заблокируете?
М. Тимошенко: – И как Интернет заблокировать?
Андрей: – «Кавказ-центр» заблокировали же.
В. Баранец: – К сожалению, не все радиостанции мира можно перекрыть, как мы в свое время блокировали радио «Свобода». Должна вестись речь, чтобы мы могли, и контрнаступление информационное ввести, грамотно вести оборону. Мы живем в новом мире.
М. Тимошенко: – Попиарится ваш депутат слегка, и все.
Звонок, Александр, Екатеринбург: – Нас пытаются приучить к тому, что у российского офицера есть такое понятие, как честь. Недавно мы отметили 200-летие победы над Наполеоном. Но мне кажется странным, что мужики нападают всей страной на трех девчонок. По радио выступают по поводу того, что их оскорбили.
В. Баранец: – Если я приду и пописаю на могилу вашего родственника, вы мне принесете букет цветов?
Сергей: – Они этого не сделали.
М. Тимошенко: – Эти три безголовые там попрыгали, поскакали, ноги позадирали, на алтарь вскарабкались. Действительно, шуму много. А действительная святыня – могила Неизвестного Солдата в Александровском саду. А там юное дарование с Кавказа на «Мерседесе» каталось. Почему оно продолжает кататься в другом месте, а не катать тачку?
Звонок, Марк: – Я поручик в отставке Мак-Киви. Информационные войны – это одно. А последняя новость – крылатая ракета «Клаб». Всегда говорили об асимметричном ответе, и наконец он появился.
М. Тимошенко: – Ассиметричным ответом был БЖРК – вагончик восьмиосный (есть такой демаскирующий признак), с надписью «Для легких грузов». Он как вышел на магистрали страны, так и пропал. Ну а «Клаб» – что? Какая тут дальность? Ну да, он размещается в железнодорожном 40-футовом контейнере. Ну и что?
В. Баранец: – Даже автомобильном. Но что тут нового?
М. Тимошенко: – У нас будет передача по такому оружию – звоните.
Звонок, Алексей: – К Путину подойти – это как к тигру в клетке. Не обращайте внимания. А в вашей передаче хотел бы услышать о наших молодых героях. Есть один такой знакомый.
М. Тимошенко: – Мы обдумываем серию коротких передач «Герои России».
Звонок, Анатолий: – Полковник в отставке Соколов Анатолий Иванович. У меня вопрос: проясните информацию, появившуюся в прессе, о сезонной работе военных здравниц.
В. Баранец: – Я госпоже Чуфыревой только вчера направил письмо, в котором 10 вопросов, в том числе и этот. Потому что там происходит много непонятного. Я слухи не тиражирую, поэтому говорю «спасибо» управлению информации Министерства обороны, которое протянуло мне руку и пообещало обстоятельное интервью госпожи Чуфыревой. Я не могу вольно трактовать ее ответ – дождемся, и тогда будем предметно говорить.
Звонок, Сергей: – О боевой подготовке. У нас служит прапорщик, его каждые три месяца на месяц посылают на полигон. Кто не едет, того увольняют. Я не осуждаю, наоборот, рад – что-то поменялось.
Звонок, Валерий: – По поводу сборов военнослужащих. Моя супруга – прапорщик Российской армии, служит на Севере. У нее двухлетний ребенок, ее забирают на сборы. Но ее до трехлетнего возраста ребенка не должны трогать. Юриста в нашем гарнизоне нет, что нам делать?
В. Баранец: – Это очень серьезный вопрос, будем разбираться.
Звонок, Галина: – 20 лет прошло, как напали на московский погранотряд, на командира погранзаставы Майбороду Михаила Викторовича. Его брат служит в погранвойсках, второй брат тоже там участвовал – он контужен. 20 лет исполнилось этому событию. Пожалуйста, подготовьте передачу.
В. Баранец: – «Комсомолка» не единожды писала о подвиге московского отряда. Мы принимаем вашу просьбу, но наша совесть перед московским отрядом чиста. Но вы нам тоже подскажите. То, что там служит на границе брат – это интереснейший материал: традиции, преемственность.
М. Тимошенко: – Народ правильно все понимает.
Звонок, Мурат: – Я бедствующий военнослужащий, отношусь к вымирающему составу прапорщиков. О себе: командир взвода, старший прапорщик, срок службы – 21 год. У меня в подчинении личный состав, много техники. Полностью развалилось все техническое обеспечение Вооруженных Сил. Раньше выдавали хоть какие-то деньги на покупку запчастей, а сейчас ничего нет.
В. Баранец: – А нам замминистра по тылу говорил, что все выполнено…
13.09.2012
Армия России. Виктор Баранец, Михаил Тимошенко
Оставить комментарий